Как жители провинциальных городков в Польше управляют своей территорией, и к каким результатам это приводит.

С 15 по 21 мая я был в Польше, где принимал участие в программе «Свобода политической дискуссии и доступ к информации — поддержка независимых СМИ Крыма». В рамках этого проекта журналистам из Крыма и материковой Украины рассказали о том, как в европейских странах устроено местное самоуправление. Цель программы была достигнута на все сто процентов. Не знаю, как у коллег, ездивших в Польшу вместе со мной, но у меня произошел настоящий переворот сознания. О разнице в уровне жизни «у нас» и «у них» можно судить по столицам. Но чтобы понять, насколько глубоко отличаются наши страны, нужно съездить в провинцию. Наша увлекательная обучающая поездка была полна разного рода впечатлений. Я хочу рассказать о самых ярких из них.

В Польше (как и в других европейских странах) реальная власть сосредоточена не в столице, а на местах. Здесь нет ничего общего с пресловутой «вертикалью власти». Ключевым элементом государства является гмина — наименьшая административно-территориальная самоуправляемая единица, объединяющая пару десятков тысяч человек. Гмины являются юридическими лицами, они имеют собственный бюджет и управленческий аппарат, владеют коммунальной собственностью, занимаются привлечением инвестиций и самостоятельно решают практически все вопросы повседневной жизнедеятельности данного города или деревни. Представительный орган самоуправляющейся общины выбирается демократическим путем и находится под контролем местного населения, а не столичных начальников. Именно жители решают, как распорядиться бюджетными средствами: что сделать раньше — отремонтировать школу, построить спортивную площадку или благоустроить парк. Такой подход представляется логичным и разумным: люди на местах лучше знают, что им нужно. Только те вопросы, которые местные органы не могут решить самостоятельно, передаются на вышестоящий уровень. Зависимость общины от президента страны или национального правительства минимальная. Как шутят сами поляки, сейм и правительство запросто могут на полгода отправиться в круиз (пусть только бюджет сначала примут) — никто их отсутствия не заметит.

Сравнивая работу местного самоуправления в Европе и на постсоветском пространстве, понимаешь, что у нас властная пирамида перевернута с ног на голову. Это во многом объясняется историческими причинами. В России и на Украине вся полнота власти сосредоточена в руках центральных органов. Часть полномочий они нехотя передают вниз. Местная власть, расположенная на нижнем уровне «пищевой цепочки», практически ни за что не отвечает, ни на что не влияет и ничем не распоряжается. Местные администрации и представительные органы существуют для проформы. Они не служат интересам местного населения, а выполняют указы вышестоящего начальства. В наших странах воспроизводится азиатская модель государства, где деспотичный правитель решает судьбы людей, которые не имеют на него никакого влияния. Пока восточные славяне находились в этой «византийской» парадигме общественного устройства, в Европе создавались вольные города и национальные государства. Из этой модели и выросли западные демократии, где человек сам решает, как ему жить, и влияет на государственные процессы. Мы же пока никак не преодолеем авторитарное советское наследие.

Децентрализация власти и бюджета обеспечивает равномерное развитие всей территории страны. В России, как известно, за МКАДом жизни нет: всюду разруха, нищета и отсутствие перспектив. Уровень жизни в периферийных польских городках и деревнях вполне сопоставим со столичным. В небольшом городишке Велюнь, расположенном в четырех часах езды от Варшавы, проживает 25 тыс. человек. Он имеет статус главного города повята — что-то вроде нашего райцентра. В Велюне идеально чистые улицы, благоустроенные дворы и ухоженный городской парк. В центре города расположены рестораны, магазины и гостиницы приличного уровня. Муниципальные больницы не напоминают декорации из фильма ужасов, а предлагают современные медицинские услуги. Выпускники местных школ поступают в лучшие европейские университеты и становятся победителями и призерами национальных олимпиад. В еще более крошечном городке Бычина (население — 3,5 тыс. жителей) тротуары, фасады домов и уличное озеленение настолько опрятны, что моему родному Севастополю, который вроде как «неприступный для врагов» и вообще «город русской славы», становится крайне неловко за собственную запущенность. Несмотря на то, что молодежь из польской провинции уезжает в большие города или в другие страны Евросоюза, у местных жителей есть все возможности для самореализации и на малой родине.

На образовании стоит остановиться особо. Маленькие провинциальные школы оснащены ничуть не хуже столичных и дают столь же высокий уровень образования. Поляки осознанно стремились к этому с начала 90-х, поскольку справедливо предположили, что обеспечить европейский уровень жизни без качественного образования невозможно. Для школ по всей стране действуют строгие нормативы по финансированию. На обучение каждого ребенка выделяется определенная сумма, при этом на инвалидов, например, могут дать в десять раз больше, чем на учеников без особенностей развития. Материально-техническая база поражает воображение. Учителя получают хорошую зарплату что в Варшаве, что в сельской школе. Отдельного упоминания достойны комплексы так называемого двойного образования. Это аналоги отечественных ПТУ и техникумов, только на более продвинутом уровне. С одной провинциальной школой заключил договор производитель автоприцепов: предприятие дает школьникам хорошо оплачиваемую специальность и попутно удовлетворяет свой кадровый голод. При второй провинциальной школе, с кулинарным уклоном, работает настоящий ресторан, в котором обслуживают посетителей и готовят сами ученики. Они зарабатывают деньги и так успешно постигают премудрости профессии, что после школы их зовут на работу в зарубежные фешенебельные рестораны, они становятся победителями общенациональных кулинарных шоу.

Полякам удалось победить коррупцию. По крайней мере, на низовом уровне. Разумеется, полностью изжить ее невозможно, но, учитывая, что в России и на Украине участие в коррупционных схемах порой составляет единственное содержание чиновничьей деятельности, можно сказать, что в Польше коррупции нет. Причиной тому — строжайший независимый контроль и высокие риски для попавшихся на злоупотреблениях. Самое страшное преступление для польского чиновника — нецелевое расходование средств. Привлечь к ответу за каждый потраченный грош его могут в течение пяти лет. Проштрафившегося госслужащего в лучшем случае выгонят с работы, в худшем — отдадут под суд. Суды в Польше полностью автономны и независимы, и потому они могут не только обеспечить неукоснительное соблюдение законов, но и делают всех людей, вне зависимости от статуса, равными перед законом. Суть моего вопроса о том, что будет, если чиновник, к примеру, не выполнит требования остановившей его дорожной полиции, мои польские собеседники, кажется, так в полной мере и не уловили. Действительно, как такое возможно в принципе?! Еще одна важная деталь — чиновники в Польше похожи на живых людей. Даже обладателей самых высоких постов не расплющивает чувство собственного величия. Они не страдают комплексом «хозяев жизни» и не относятся к окружающим, как к презренному плебсу. Они ездят на недорогих автомобилях и запросто общаются с надоедливыми журналистами.

В Польше эффективно работают предприятия, которые занимаются социальной реабилитацией граждан, оказавшихся в сложной жизненной ситуации. Речь идет о малоимущих, репатриантах, инвалидах, алко- и наркозависимых. Центр социальной интеграции в Бычине, обладающий статусом бюджетной организации, дает своим подопечным профессию, но кроме того, заново учит их быть полноценными членами общества. Работники центра получают от города и от частных фирм заказы на уборку мусора, спил деревьев, покос травы. На предприятии действуют столярный цех, мастерские художественных ремесел и столовая. До 70% людей, прошедших через центр, впоследствии смогли трудоустроиться и найти свой путь в жизни.

Хорошая новость для «патриотов»: в Польше тоже есть плохие дороги. Плохая новость для «патриотов»: плохие польские дороги лучше тех, которые в России и на Украине считаются хорошими. То, что по всей территории Польши протянуты современные автомагистрали, не новость. Но даже когда сворачиваешь с автострады, асфальт не кончается. Местные и региональные дороги имеют ровное покрытие, разметку, систему отвода осадков, освещение на опасных участках, приспособления для принудительного снижения скорости движения и т.д. Повсюду понятная и логичная навигация — заблудиться практически невозможно. При этом строительство и реконструкция дорог не прекращаются, их качество и количество растет с каждым годом. Лишь в самых-самых глухих деревнях можно встретить дыры на асфальте, но и их не сравнить по ширине и глубине с теми, что украшают собой центральные улицы Киева или Омска.

В это трудно представить, но польские СМИ обладают реальной независимостью. Издания, телеканалы и интернет-сайты не обслуживают интересы государства и крупного бизнеса. Владельцы и учредители не вмешиваются в редакционную политику. Не потому что они этого не хотят, а потому, что если такое вмешательство выплывет наружу, разразится грандиозный скандал, который приведет к огромным репутационным и финансовым потерям. К примеру, местной радиостанцией в Велюне владеют чиновники, но в реальности им принадлежит лишь бренд: радиовещатель полностью автономен как в финансовом, так и в содержательном плане.

В небольших провинциальных музеях можно увидеть много интересного. Экспозиции выполнены на довольно высоком уровне. При этом музеи берут за правило насыщать выставки интерактивными элементами: там, где взрослым достаточно посмотреть и послушать, подросткам необходимо подержать в руках и испробовать на себе. Почти в каждом зале краеведческого музея Велюня есть экспонаты, которые можно и нужно трогать: старинный деревянный ящик, запираемый на особый римский замок с секретом, реплика древнего лука со стрелами…

Главное отличие между нашими странами заключается не в политической системе и не в уровне экономического развития. Ключевое различие — в головах. Как сказал представитель принимающей стороны, начальник отдела образования, культуры, спорта и туризма Велюньского повята Зенон Колодзей, «законы изменить просто, ментальность — сложнее». Коммунистическая власть не успела уничтожить в Польше ростки западной цивилизации, и потому после распада соцлагеря страна довольно быстро стала полноправным членом европейской семьи. Развитость местного самоуправления служит тому подтверждением: в цивилизованном обществе человек отвечает не только за себя, но и за свой двор, свою улицу, свой город. На территории бывшей Российском империи эти цивилизационные ростки так и не успели как следует взойти, ну а затем по стране прокатилось советское «красное колесо». Сколько времени понадобится на то, чтобы на наших грядках выросло что-нибудь пристойное, — вопрос открытый.

Автор выражает искреннюю благодарность Центру гуманистических технологий «Ахалар» (Чернигов, Украина) и Хельсинкскому фонду по правам человека (Варшава, Польша), а также лично Виктории Солоницыной и Богне Хмелевской за организацию поездки. Проект «Свобода политической дискуссии и доступ к информации — поддержка независимых СМИ Крыма» финансируется Фондом международной солидарности в рамках Польско-канадской программы поддержки демократии, финансируемой из средств польской помощи для развития Министерства иностранных дел Республики Польша и канадского Министерства иностранных дел, торговли и развития.

См. также:

• Марина Лобанова. Польские впечатления